В Каире время течет по-другому.
Когда-то в юности мне посчастливилось быть переводчиком одной замечательной книги. Тогда я узнала, что древние выделяли особый вид времени, который называли: кайрос (как похоже звучит!). Этот тип времени - мифологический, в нем живут Боги и Герои. Там все возможно, потому что всегда происходит ЗДЕСЬ -И -СЕЙЧАС.
Так и в Каире. Понятия прошлого и будущего в этом городе - нелепы, потому что все всегда - здесь - и - сейчас. Время спрессовано и - тем не менее - ЕГО МНОГО. И это время такое густое, что кажется, его можно есть ложкой
. Куча событий, запахов, сердечных движений, радостей, музыки и впечатлений "упакована" в единицу времени. И когда дома я "распаковываю" багаж воспоминаний, я всякий раз удивляюсь, сколько можно уместить всего в 8 дней!
Кем ты становишься, живя в таком времени? Богом или Героем?
У меня отдельный номер. Нет ничего лучше! Люкс! Правда, я с радостью променяла бы эту роскошь на присутствие моей подруги Наташи, на ее шутки и смешную беготню по номеру, на оглушительные взрывы нашего хохота. "Алло, девушки, это Италия... Мы в соседнем номере... Нельзя ли смеяться потише...". Мы зажимаем рты руками, но смех лезет из всех щелей. Мы фыркаем, как две лошади... Помнишь?
Душ. Снежное объятие полотенца. Знойное дыхание фена. Зеркало.
О, да я успеваю еще полежать! Или я невозможно быстра, или время удивительно медленно!
Я готова. Звонит телефон: "Невен, у нас вопросы по расселению. Пожалуйста, будь переводчиком".
Я мчусь на помощь к своим новым товарищам. Они в Каире впервые и еще не привыкли к культурному феномену, который одна из моих подруг называет "арабский зараз" (в смысле "арабское сейчас"). Напрягаться здесь бессмысленно, в этой стихии можно только купаться, как в живой воде потока жизни. Если дашь себя искупать - выйдешь обновленным... и смеющимся.
За время выяснения вопроса я успеваю пообщаться с франкоговорящим египтянином по имени Ахмед. Мой забытый итальянский мне здорово помогает. Ахмед решил рабочие вопросы и расспрашивает меня об Украине. Он в курсе политической ситуации с Ющенко, сопереживает нашим переменам. "И что теперь с вами будет? Да... А, все равно, должно быть все хорошо! Не переживай! ". Я улыбаюсь. Разве можно сейчас переживать?
Я лечу в зал по самому короткому пути: со стороны бассейна. Я еще не успеваю поздороваться со всеми в самом отеле. Распахнутая дверь. Музыка. Боже, у крайнего столика еще есть 2 места!!!
Уже танцует Тито. Камера прыгает у меня в руке. Преподаватели Найл Групп, замечая меня, приветливо машут мне руками. Я - в ответ. И поздороваться хочется с каждым, и Тито пропустить нельзя...
Уж сколько раз я видела Тито на сцене - и в Москве, и в Каире... И каждый раз - как первый.
Зал ревет от восторга. В воздухе - электричество.
Я впервые увидела Люси. Не знаю... Я много читала о ней и, вероятно, было время, когда звезда ее светила ярко. Хоссам Рамзи признавал ее чуть ли не единственной самобытной танцовщицей Египта. Или мои ожидания были завышены, или все в жизни меняется:).
То ли дело Халед Махмуд! Девочки мои! Вы там сидите дома, под впечатлением от соревнований, а они - в сущности - такая скука! Вот Халед!
За что я люблю этого человека? За то, что он любит слово "Cheeky":). В разговорном английском это слово имеет значение "нахальный". Но с каким оттенком!!!
Халед "ловит" и делает этот оттенок ярче: нахальный, потому что любимый, потому что очаровательный, потому что грациозный и небрежный. Нахальный - потому что- живой!
Когда-то, на одном англоязычном форуме я общалась с беллиданс - танцором из Америки.
Наш разговор шел о Халеде Махмуде. "Халед - уникален в своем роде, - написал мне этот американский танцор, - ибо, БУДУЧИ беллидансером, он не БОИТСЯ ВЫГЛЯДЕТЬ КАК БЕЛЛИДАНСЕР".
Он не боится. Отсюда - вот эти теплота и мягкость. Отсюда - эта ПРОНИКНОВЕННОСТЬ. Она - в его СПОСОБЕ двигаться. И, наверное, в его способе жить.
Халед проникает в вас незаметно:
О Боже??? мужчина??? ТАК танцует???
О Боже...мужчина...ТАК танцует...
О Боже!!! мужчина!!! ТАК танцует!!!
Да есть, есть за что любить нашего Халеда. Апрельский фестиваль с его участием мои девчонки засмотрели уже до дыр:). И этот постигнет та же участь.
Халед увидел меня, машет мне рукой, улыбается. Я направляю камеру в его сторону - любое движение в его исполнении - шедевр!
Айда, прекрасная Айда! Ну не знаю, что сказать. Человек-украшение праздника.
Я бы сказала даже так: Айда Нур - человек-явление. И явление это - танцевальный феномен по имени Аida's style:).Звучит, почти как мое любимое Cairo style.Что, вообщем, близкие вещи.
Начало двенадцатого. Небольшой перерыв. Мои девчонки куда-то подевались.
У меня больше нет сил терпеть, волчий голод выпускает когти.
Все, не могу, заворачиваю через холл к любимому ресторану.
Хайсам "парит" через пространство плавно, но на большой скорости. Его имя означает "ястреб" и иногда мне кажется, что оно ему очень идет:).Боковым зрением он замечает меня как движущийся объект. Не прерывая движения, резко поворачивает голову в мою сторону. Ему приходится затормозить на полном ходу:
Да неужели это ты? Невена? Ты, правда, ты?(Really? Really? REALLY!!!)
Я хитро улыбаюсь. А вдруг я - не я
.
-Ты когда приехала? Если вчера, то я буду очень зол, что ты не нашла времени со мной хотя бы поздороваться!
-Два часа назад, не будь зол, - меня распирает от смеха.
-Клянись! - полушутя - полусерьезно требует "ястреб", - и, не давая мне сказать, нахохливается и начинает ворчать, - Нет, ну это вполне в твоем духе, приехать, устроиться и даже не сказать друзьям "здравствуйте! ". Зачем тебе друзья? Молодец, ну молодец!
-Я на самом деле ужасно рада тебя видеть, Хайсам! Как жизнь?
Он оттаивает. Нубийцы не могут долго злиться. Они добряки по своей природе. Его улыбка в 32 белоснежных зуба просто ослепительна, у него определенно актерский талант.
-За полгода, что тебя не было, многое изменилось. Так, например, я получил повышение по службе, и (он принимает пафосную позу) - я смог купить квартиру в Каире!
Эта смешная, милая египетская привычка как-то подбочениваться и надуваться перед тем, как сказать что-то важное!
. Так делают дети, когда хотят придать своим словам значимости. Так делают и египтяне:).
Я выражаю Хайсаму свое искреннее восхищение его упорством и работоспособностью. Он отвечает мне, что теперь - мы с Наташей (а кстати, где она?) сможем быть гостями в его доме.
-Я уверен, что ты еще ничего не ела. Сколько летела? А, двумя самолетами в этот раз... Голодная очень, да? Я быстро, я сейчас... Потом все расскажешь...
Я не успеваю ничего ответить:
-Мама! Ты приехала! - маленький Ахмед, сияя ямочками на щеках, летит к нашему столику со всех ног.
Я смеюсь: привет, сын!
В прошлый раз этот мальчишка пошутил, что готов на мне жениться
.Тогда я сказала ему, что он настолько молод, что вполне годится мне в сыновья.
-Это я просто невысокий и молодо выгляжу, - оправдывается Ахмед, но у меня в груди - взрослое и мудрое сердце.
Но к нему как-то приклеилось это "сын", да так и осталось; он даже выучил на рiднiй мовi: "Мамо, що будемо їсти? " В устах египтянина украинская речь звучит не просто смешно. Это очень смешно.
Стол накрыт в три секунды. О Боже, да я ,кажется, и заказ-то не успела сделать...а все мое любимое - на столе. Тут помнят с прошлого раза, что я люблю:). Я тронута (my dear friends, it's so touchable...!!!)
-А где Наташа?????- здоровяк Мохаммед рокочет откуда-то сзади, - Я так рад, что ты снова здесь!!! ПРИВЕТ, ПРИВЕТ! Наташа не приехала?
В его глазах радость и огорчение одновременно.И глаза эти - такие же зеленые, как сады его родной Исмаилии.
-Я помню, как Наташа танцевала в апреле...Так красиво, забыть нельзя!
-Мохаммед, она приедет обязательно.
-Обещаешь?
-Конечно! (Promise, for sure!)
Мир такой большой и одновременно - маленький. Мне могут говорить, что угодно, но я по-прежнему считаю, что самое главное - это возникающие узы дружбы между людьми. Что может быть ценнее того, что за тысячи километров от твоего дома живут люди, которые помнят о тебе? И когда ты приезжаешь, они радуются. И всегда есть, о чем поговорить и что обсудить. И всегда не хватает еще недели
-Ну, дай же ты человеку поесть, не лезь, Мохаммад! Она устала, что, не видишь? И вообще, мне нужно еще обновить фотографии, а то завтра ее не поймаешь, - Хайсам уже навис над нами.
-Какие фотографии?
-А вот какие, - он выщелкивает из недр своего телефона мои фото.
И правда. Я, еще раз я... Я в галабее. Удачные фотографии. Когда он успел?
-Я хорошо ловлю момент, да? Нет, ты заметила? - Хайсам гордо смотрит в телефон, потом на меня. Золотистые искорки радости мерцают в его черных глазах.
Глаза цвета чая?
Нет, крепко заваренного, черного кофе!
Ой, как хочу спать! Я не могу все доесть. Простите, мальчики, все мои новости - завтра.
И разговоры наши - тоже завтра.
-Отдыхай. Постарайся выспаться, не сиди сейчас с подружками, - два черных глаза смотрят заботливо и тепло.
Я оглядываюсь на сияющие лица моих друзей, и у меня внутри вспыхивает сотня, нет тысяча солнц. Такое ощущение, что я - вернулась домой... ("...I always feel comfortable & protected...").
Мы гуляем по Каиру. Я веду девчонок на Мохаммед Али Стрит. Огромная, долгая улица.
Множество запахов, гортанная речь. Девчонки устали. Мы зашли "не с того конца" и мне кажется, я давно пропустила заветный магазинчик фольклорных платьев Ахмеда Дейи. В недрах своего кошелька я обнаруживаю затертую до дыр визитку. Так, номер дома. Надо бы спросить...
Я знаю эту египетскую черту, и все равно - каждый раз попадаюсь
. Египтяне всегда рады помочь, даже если не знают как. Уже десятый по счету человек передает из рук в руки мою замусоленную визитку и с умным видом, величаво, кивает: конечно, это известный магазин, и посылает с нами очередного мальчика - идите до поворота, там направо, потом налево, а потом - все время прямо, никуда не сворачивайте! Мальчик бежит вприпрыжку, заливисто хохочет и показывает двумя руками куда-то вдаль... Все ясно. Будем брать такси.
Наконец мы у цели. Дядюшка Ахмед - на своем троне с калькулятором. Сигарета в зубах. Прищур. Улыбка, кивок: "СахАр!!!! - ревет он, - быстрее! что копаешься! "
Ахмед Дейя угощает нас напитками и, как прежде, расспрашивает меня о том, почему я - снова на Найл Групп, не хочу ли я хоть однажды приехать к Ракие Хассан. Все фестивали хороши, - уклончиво отвечаю я. Мне не хочется обижать старика, я знаю, что он давно дружит с Ракией. Как сказать ему о том, что на Найл Групп - мне так хорошо, что я не хочу никуда больше? Да не надо ничего говорить, сейчас накупим нарядов, он и так будет счастлив
.
СахАр со мной в примерочной. У нее - моя любимая красота: сладкая кожа цвета молочного шоколада, огромные грустные глаза газели. И такой мягкий рот. Арабская Мона Лиза.
-Ты опять у нас? Я рада...- тихо говорит она на своем плохом английском. Наше общение строится на прикосновениях, взглядах и причудливой смеси языков.
Она ласково гладит мои волосы. Почему я никогда не видела твоих волос, СахАр? Ты все время в платке. "Так надо". У восточных людей гораздо меньше "почему", чем у нас. ТАК НАДО - вот ответ на многие вопросы. Это предотвращает бунт и примиряет тебя с жизнью. Даже если жизнь невыносима. Так надо... - и тихая гладь воды...
Мы считаем с ней количество отобранных нарядов, трости и сагаты. Я уже умею считать на арабском, правда, на классическом арабском; СахаАр радостно кивает в ответ, попутно исправляя меня - я учусь заменять классический вариант языка египетским диалектом.
-Там, к этому золотому костюму - хочешь крылья?
-Ах, СахАр, мне не нужны крылья, в этом городе я летаю без них!
Она смеется тихим, бархатным смехом. Какая красивая!
Девчонки уже отдохнули и рвутся в бой. Вызываем такси - они хотят на фруктовый базар!
Нам уже пора в отель. Да успеем, - наперебой уговаривают они меня, ты только представь - сейчас накупим такого вкусного. А свежие финики...
Мы втискиваемся в такси. Я - как всегда - на переднее сиденье, четверо моих товарищей - умещаются сзади. Мальчик несет наши покупки, сгибаясь под тяжестью платьев, тростей, сагат и целой сумки "железа"- багажник забит до отказа . Shokran! Все двери захлопываются.
Водитель обращается ко мне на арабском. Простите, давайте на английском.
-Вы иностранка? (слава Богу, он говорит по-английски!) Вы просто так одеты, как наши женщины. Я думал, к вам приехали друзья - кивает он в сторону заднего сиденья. - Что делаете в Каире?
-Мы на фестиваль, учиться.
-Танцуете?
Он скользит глазами по моему черному платью. Длина до пят, все как положено, волосы уже спрятаны под повязкой. Самое яркое пятно на моем платье - плейер. У него зеркальная поверхность.
-Какую музыку слушаете?
-Саад (улыбка), нет, шучу, вот это: Умм Кальсум (понимающий кивок), Фарид аль Атраш (уважительный кивок), Мохаммед Абдель Вахеб (уверенный кивок), Абдель Халим Хафез (почтенный кивок).
-А знаете, сколько народу съехалось, когда умер Абдель Халим Хафез?
-Ну не больше, чем когда умерла Умм Кальсум.
-(сочное прицокивание языком, почти отчаянное качание головой): Нет, гораздо, гораздо больше. А есть музыка, которую вы любите больше всего?
Он думает, что застал меня в врасплох
МЕНЯ!
-Есть! Фатме Серхан! Маср баладна!!!
-Вы знаете Фатме Серхан?! Нет, ну вы слушаете ТАКУЮ, нашу, настоящую музыку?! Вы, иностранка?!
Он бросает руль, хватается за голову и раскачивается из стороны в сторону от избытка чувств. Девчонки на заднем сиденье ойкают, я спокойна - при всей интенсивности движения в Каире - аварии очень редки. Ну, крайний случай - можно примять бок. Но там все машины и без того примятые. Бояться нечего. Это не то, что в Одессе - в Каире "Ягуара" на дороге встретишь нечасто. Что ж, как в детстве на велосипеде, - спокойно думаю я, - едем "без рук".
Он хлопает себя по карманам:
-Я должен вам подарить что-нибудь, вы удивительный человек. Но прямо сейчас у меня ничего нет. Тогда - самое дорогое: я - заядлый курильщик, и у меня осталась последняя сигарета. Я отдаю ее вам, хотя мне еще работать всю ночь.
Я улыбаюсь. От такого сердечного дара нельзя отказываться.
Вечереет. Есть время суток, которое, Бог знает почему, Я ТОЖЕ называю для себя "трещиной между мирами". Его нельзя вычислить до минуты, оно разное - каждый день, но ДЛЯ МЕНЯ оно наступает после 5-ти часов вечера. День уходит и устало улыбается сумеркам через плечо. Но пока есть свет - еще нет полной тьмы. Это время без Господина, это Трещина, сквозь которую начинает струиться первый дым темноты. Такая свобода и такая опасность! Может быть, именно потому люди самых разных конфессий совершают молитвы в это время?
Водитель о чем-то спрашивает меня. Я делаю предупредительный жест рукой: что-то внутри меня каждый раз реагирует на это - в воздухе разливается мусульманский призыв к молитве.
Боже, что такого ДЛЯ МЕНЯ в этой чужой молитве? Знать бы...
Этот голос - как спокойная, ровная волна - катится прямо на меня. На гребне - сотня, нет, целая тысяча солнц. Я больше не могу! - я падаю ей на встречу, и золотое мерцание омывает меня. Я где-то в самой середине волны, а она - в самой середине меня.
Какая разница, КАК мы или они зовем Самого Любимого?
Разве дети обязательно называют Отца по имени?
...Хайсам парит через все пространство мне навстречу.
- Как успехи? Сегодня - это последний мастер-класс? Ты вообще ничего не ела, я видел. Очень голодная? Что хочешь?
-Давай стейк? Well-done
. Я на секунду отвлекаюсь, поворачивая голову в сторону веселящихся немок. Они пьют пиво.
Ястреб осторожно "зависает" надо мной и следит за моим взглядом:
-Ты ведь не хочешь сказать, что будешь пить алкоголь? - его глаза почти умоляющие.
-Ты ведь знаешь, что я не пью.
-Вот это правильно, очень правильно!Orange juice, Yes? - он складывает руки на груди и кивает мне с одобрительно-отеческой улыбкой. Он младше меня на шесть лет. Почему в его присутствии я всегда чувствую себя такой маленькой?
Я вспоминаю своего учителя арабского. Он из Марокко и всегда любит повторять, что его страна - современный, "франкоговорящий", "образованный" Восток. Он живет в Одессе, женат на русской девушке и очень любит ее. Но он, так же, как Хайсам, морщится и часто говорит мне: "Русские, как и украинцы - в целом - очень хорошие люди. У вас есть только одна проблема - вы пьете. И это отвратительно".
-...и это отвратительно! - морщится Хайсам.
-А курить гашиш - не отвратительно? - вежливо интересуюсь я.
-Я НЕ курю гашиш. И не курил никогда, - он говорит это так серьезно и строго, что у меня не остается никаких сомнений.
-А я курил! Гашиш-это вещь! Столько нового о себе узнаешь! Хочешь, научу? - в разговор вмешивается здоровяк Мухаммед.
-Значит так... - Хайсам останавливает Мухаммеда уничтожающим взглядом, - шел бы ты по своим делам... И иди с закрытым ртом, пожалуйста.
Мохаммад быстро ретируется. Сказано было строго.
Сегодня нас ждал сюрприз. Даже два. Дандаш, которую все так ждали, просто не пришла. Вот так взяла, да и не пришла. Все расстроились. Али собрал нас в круг:
- Дорогие наши! Дандаш не пришла (улыбка, ровные, белоснежные зубы). Мы предлагаем вам два варианта: можете забрать свои деньги, а можете воспользоваться случаем - вместо одной Дандаш мы даем вам 2 мастер класса: Мохаммед Казафи, драм соло и Осама Эмам, Нубия.
Нубия! Наконец-то! Мое разочарование мгновенно сменяется радостью - как я давно хотела! Умница, Дандаш, что не пришла!
Барабаны Казафи были сделаны великолепно. Все-таки, хореографическая база - это вещь! В тот же вечер мы увидели пройденный танец на сцене в исполнении дуэта Даниэллы и Казафи. Залу понравилось - они почему-то удивительно гармонично смотрятся вместе: этот строгий солист балета труппы Большого Театра (шучу) и мягкая, обволакивающая Даниэлла. Он поддерживает и направляет ее, она украшает его. И они как-то очень подходят друг другу
.
Нубия покорила меня давно. Своей живостью, простотой и неукротимым весельем. Осама именно такой. Но веселый - не значит несерьезный. Осама еще как строг!
Он заставляет нас протанцевать 4 первых фразы, выключает музыку, подходит к краю сцены, делает многозначительную паузу, потом страшное лицо и важно произносит:
"NO..."
Не то. Вы всё пытаетесь танцевать беллиданс, а это - не беллиданс! Оставьте эту свою привычку!
Мы стараемся снова и снова. "NO..."- вот нам награда. Мы почти в отчаянии.
Наконец начинает получаться. Осама улыбается.
Нам нравятся слова Осамы о том, как нубийские девушки запрокидывают лица солнцу и свободно поводят плечами. Гордятся своими украшениями!- смеется он.